История названия. Часть 1
На протяжении двух столетий краеведы и историки, выдвигая разные точки зрения, пытались расшифровать слово Чита. В 1907 году межевой инженер А.И.Попов – автор путеводителя по Чите – писал в нем, что «происхождение самого слова Чита установить трудно, буряты говорят, что в их языке этого слова нет, и что по всей видимости это слово ороченское». Известный забайкальский краевед XIX столетия М.А.Зензинов, действительно, объяснял название Чита от ороченского «чита» –«берестяной коврик».
Это мнение поддерживали другие исследователи тем, что в давние времена забайкальские эвенки так называли березовые рощи, заросли березняка или просто бересту. Именно так в эвенкийско-русском словаре звучит перевод – «чита» – «береста». Н.Г. Кирюхиным было высказано предположение о происхождении названия от собственного эвенкийского имени – князца Чита Матуганова.
Но оно вряд ли состоятельно, так как в долине реки Читы этот предводитель ороченов кочевал со своими сородичами только во второй половине XVIII столетия, тогда как слово Чита было уже давно известно. К тому же, после смерти человека эвенки старались не произносить его имя вслух из-за боязни потревожить душу умершего. В.А. Никонов в своем «Кратком топонимическом словаре» трактует происхождение слова от нивхского «читы» – «колодец». Читинский естествоиспытатель и педагог Ю.Т. Руденко аргументировано дает объяснение названию Чита, как «озерная река», а историк В. Г. Изгачев утверждал, что топоним переводиться как «голубая глина». В доказательство он приводил тот факт, что известный скульптор Иннокентий Жуков для создания своих удивительных скульптур возил на санках эту глину с верховьев реки Читы. Археолог Л.Р. Кызласов имеет на этот счет еще одно мнение, что Забайкалье «по рекам Селенге, Чикою и вплоть до реки Онон» являлось древней родиной уйгуров. Крепости, которые сооружали уйгуры, называются «чыт». Современное «чаата-чыт» по-уйгурски значит просто «жилище».
К слову сказать, слово Чита в переводе на итальянский язык вообще переводится как «город». Краевед В.В.Солонько высказывает также мало убедительную, но оригинальную версию. Он находит, что поскольку часть территории Восточного Забайкалья входила в Тюрский Каганат, то возможно предположить, что название местности, где расположен город Чита связано с азиатским гепардом - читой. При этом автор версии ссылается на словарь Ф.Брокгауза и И.Ефрона, где дается подробное описание внешнего вида и мест обитания, как азиатского вида гепарда (читы), так и африканского (фахгада). Гепардов-чита в старину содержали в огромном количестве для охоты при дворцах восточных государей Персии, Индии, Монголии. Не случайно – пишет он – в могильниках дворцовой культуры находили остатки шкур и костей царственных кошек. И не случайно, что на гербах большинства сибирских городов XVIII века был изображен бабр (тигр) по описанию внешне похожий на гепарда-читу. Краевед даже предполагает, что предки забайкальских бурят – курыкане также могли здесь охотиться с прирученными гепардами - чита, которые вместе с другими видами породы кошачьих обитали на огромных сибирских просторах, а затем были уничтожены или изгнаны человеком.
В то же время современные ученые зоологи утверждают, что огромные кошки в забайкальском регионе не исчезли с лица земли. Отдельные особи леопардов, хотя и очень редко, но встречаются на огромных просторах края и в наше время, а в гольцах Чикоя обитают целые семьи снежных барсов. По сведениям “Красной книги” Забайкалья снежный барс был убит в Акшинском районе в феврале 1999 года. Кстати одно из самых первых, теперь уже не существующих русских сел Чикойского района, носило название Читнак.
Возможно, что топоним произошел от эвенкийских слов «чатэ» «чату», «чатул», в переводе означающих – «черная земля», «каменный уголь», «уголь». С этим, в числе других исследователей, соглашается краевед В.Ф.Балабанов, посвятивший исследованиям забайкальской топонимики немало страниц. В своей книге в «Дебрях названий» он говорит о том, что люди еще в древние времена видели выходы угля на берегах Читы, а под Читой находили целое месторождение бурых углей – Черновское. В территориальных эвенкийских диалектах, кроме того, существуют слова «чата», что означает – «ил», «глина», «глинистая земля», «дорожная грязь»; «читала» – «глина», а также «читаравун», «чату» – «грязь на берегу» и «читаран» – «загрязниться, запачкаться глиной». Автор книги «Географические названия Восточной Сибири» М.Н. Мельхеев как раз и указывает на то, что долина реки Читы, особенно приустьевая ее низменная часть, сложена из глинисто-илистых вязких речных наносов, и вполне возможно, что корень «чат», «чит» лежит в основе этимологии топонима. Этому толкованию вторит забайкальская легенда «О названии города Читы», записанная в 1940 году, со слов местных жителей, известным сибирским фольклористом Л.Е. Элиасовым. В ней рассказывается о том, что оленные тунгусы, кочевавшие по Ингоде, часто попадали в беду, когда им надо было перейти реку недалеко от озера Кенон, чтобы попасть в богатые охотой места около Ченгоканского гольца. Весной в те места наносило столько грязи и ила, что люди вязли, а олени уходили в топь «по самые уши».
Но как бы не спорили на протяжении многих лет исследователи края, несомненно одно – имя будущему городу дала река Чита. В.Ф. Балабанов наряду со своим обоснованием мнений и анализом версий, указывает, что в топонимике края существовала одна особенность. В первую очередь эвенки присваивали название горе (ороним) или какой-либо группе смежных гор. Стекающим с этих гор речкам обычно давалось то же название, что и самой горе. При этом, он советует обратить внимание на карту верховьев реки Читы, исток, которой берет начало в отроге Яблонового хребта. С северо-западной стороны группы гор находится один из истоков реки Юмурчен (правый приток Витима), который также как и исчезнувшее село Чикоя называется Читнак. «По – видимому, пишет автор, происхождение название реки Читы следует искать в ее верховьях». Сам краевед признает, что «мнений о происхождении названия Читы много, но какое из них наиболее правильно решить пока, что невозможно... и все они, как видим, строятся на предположениях».